михаила прохорова ириной прохоровой

Другая проблема. Структура и школьного, и высшего образования сложилась в советское время, делалась людьми дореволюционного образования, которые разрабатывали огромное количество инновационных моделей и смогли, хотя бы частично, выстроить их в начале 20-х-30-х годов. Система работала довольно неплохо. Но мы не анализируем сегодня: что было замечательного в том образовании (если убрать оттуда идеологические дисциплины, которые навязывались), что следует изменить, а чего не надо трогать. Мы серьезно не изучаем, сколько новых интересных вещей и трендов возникло в начале 90-х. Это развитие лицеев и новых типов школ; попытка реформы высшего образования, которая шла из практики, из специфического понимания того, что требуется. И мне кажется, что

Так вот, пока мы для себя честно не определим, в какой стране хотим жить, какого человека мы на выходе должны получить, у нас не будет и концепции образования. Если мы развиваемся в сторону (условно говоря) открытого общества, тогда требуется один тип образования. Если же у нас изоляционистская модель, отработанная в ХХ веке, для этого требуется другой его тип. Сегодня, с одной стороны, мы хотим развернуть школу к новым технологиям, к новым типам учебников, декларируем, что нам нужен человек, обладающий возможностями гибко пользоваться знаниями и учиться всю жизнь, а с другой - вводим «начальную военную подготовку» (НВП), какие-то идеологические дисциплины, при этом, сокращая важнейшие, базовые (и тогда получается, что мы работаем на уменьшение уровня знания). Я думаю, что эта неуравновешенная модель и производит большое количество проблем. Потому что, какие бы законы не принимали, они лишь удлиняют эту цепь; одно противоречит другому.

Ирина Прохорова: Критическая ситуация с образованием не связана с некомпетентностью кого-либо. Просто есть фундаментальная проблема в обществе, и она отражается во всех сферах жизни: у нас нет четкой картины мира, нет модели будущего. Если в начале 90-х, мы, как страна, избавившаяся от пут тоталитаризма, говорили о том, что хотим развиваться как нормальное европейское открытое общество, что будем модернизировать наше образование, культуру, то сейчас у нас произошло взаимонепонимание на уровне концепций будущего. С одной стороны, вроде, говорится, что надо модернизироваться. С другой стороны, целый ряд мер, которые принимаются, ведут в другую сторону. В сторону изоляции общества, милитаризации, клерикализации. Есть ощущение, что столкнулись два разных тренда.

Наталья Иванова-Гладильщикова: Ирина Дмитриевна, в чем, на ваш взгляд, главные проблемы нашего образования?

Столкнулись два разных тренда

От редакции. Обычно разговоры про образование сводятся к конкретным проблемам: ЕГЭ, новые стандарты, зарплаты учителей, Болонская система и т.д. Эта беседа - с доверенным лицом кандидата в Президенты России Михаила Прохорова Ириной Прохоровой о том, что проблемы нашего образования кроются не в конкретных недочетах, а в том, что страна не решила, какой человек ей нужен послушный исполнитель, выполняющий «чего изволите» или свободомыслящий творческий человек, живущий не в изоляции, а в обществе, открытом миру. Проблема в двойном стандарте, в непроясненности концепции развития страны, а значит, и ее образования.

Пока мы для себя честно не определим, в какой стране хотим жить, какого человека хотим получить, у нас не будет никакой концепции образования

Пока мы для себя честно не определим, в какой стране хотим жить, какого человека хотим получить, у нас не будет никакой концепции образования / Мировая повестка / Главная - Русский журнал